Частности войны и памяти

Сколько юности, силы, жизни пропало безвозвратно в этой гигантской мясорубке. Сколько их было, юных мужчин, несвоевременно стертых с лица земли, не доживших, не успевших долюбить жен своих и детей, не имевших счастья увидеть своих внуков. И столько же задеревеневших во льду вынужденного одиночества юных женщин, с одним на всех и в то же время каждая со своим горем внутри, горем со вселенную размером.

Для меня эта война в частностях, а не в целом. Я не могу осознать эту громадину, потери в которой исчисляются миллионами утраченных чудес – человеческих жизней.

Дедушка по маме никогда о войне не рассказывал, был в то время подростком. Может и рассказал бы, если бы успел, мы были слишком маленькие для таких историй. Его не стало, когда мне было пять в день рождения его любимого внука – моего брата. Такая вот ирония: жизнь оборвалась и возникла в один и тот же день с разницей в 9 лет.

Только однажды, помню, мы гостили у них в деревне и откуда-то взялись в доме загадочные для нас спагетти – длинные желтоватые жесткие палочки. Мы с братом с интересом гоняли по двору с ними в руках и, конечно, грызли их. А дедушка увидел, замер, лицо его потемнело, с совершенно особенным лицом он сказал: «Никогда не ешьте сырых макарон, дети. Мы в войну наелись их за вас до отвала, потому что не имели возможности их сварить. Пусть и животы у нас отболят за вас. У вас пусть не болит ничего никогда». Он умер от рака желудка.

Бабушка по папе сегодня, когда я звонила поздравлять ее, вскользь вспомнила, как они, юные, распихивали еду по карманам и несли ее в лес партизанам, с пустыми лукошками для вида в руках, вроде как просто за грибами в лес. Столько гордости звучало в ее «Спасибо за поздравления», чувства причастности к тому, что все мы в порядке сегодня.

Тех, кто видел этот ад своими глазами почти не осталось, целое поколение от мала до велика прожили его, выжили и вот живем мы. День сегодня такой теплый, безветренный, славный, светлый и такой щемящий, что не передать. Еще бабушка спросила, «какой там у вас сегодня парад, были ли?». Пойди-ка попади на наш парад, но это ли важно, он в Москве для телевизора делается, чтобы вся страна на него попасть смогла. Подруга несколько лет назад была на 9 мая в Петербурге, рассказывала, как по Невскому, около трех километров медленно шла не военная техника тех лет, люди шли. А по бокам стояли жители и гости и города, все, кто хотел, без билетов и лотерей, и рыдали как один, оттого, сколько силы в этом, и боли, и гордости. Она рассказывала и слезы наворачивались у меня.

Память о том, чего не видели, несем в себе мы, внуки обделенных, недолюбленных детей войны, все вместе и каждый внутри себя. Мы помним, даже если бы не хотели этого – телом, духом, сердцем – генетически. Потому что когда целый народ сливается в одно и переносит во имя общего дела столько потерь, это не может пройти бесследно.

Я салюты с детства не люблю. Запах этот, громкие хлопки, отчаянно напоминающие взрывы, мусор и столпотворение. Это тихий день, наедине с памятью. На листву за окном смотрю, сочную, полную жизни, почти недвижимую – до того сегодня безветренно и солнечно, и помню. Завтрак готовлю и помню. И что бы не делала сегодня – память в горле комом стоит и щемит грудную клетку, и душа ноет, сворачивается и разворачивается в тишине моей памяти, с гордостью, горечью и благодарностью.

С надеждой, что никому не придется запоминать ничего подобного.

#чадоваблог #9мая #деньпобеды #спасибо #память