Вчера я стала героем рубрики «Персона» казанского журнала «Автоклуб-Казань», кому интересно — вот интернет-версия материала.
За предложение поделиться своими маленькими историями и подготовку материала спасибо Владимиру Гаранину.
Идущий да обрящет
Арина Журавлева – поэтесса, лауреат премии «Галактика любви», ее стихи печатались в журнале «Идель» и «Казанском альманахе», координатор проектов и администратор Молодежного проекта «Танцующий город».
Арина Журавлева – поэтесса, лауреат премии «Галактика любви», ее стихи печатались в журнале «Идель» и «Казанском альманахе», координатор проектов и администратор Молодежного проекта «Танцующий город».
Родилась в городе Смела, недалеко от Киева, с 5 лет жила в Альметьевске, студенческие годы провела в Казани, сейчас живет в Москве.
Окончила факультет журналистики и социологии Казанского федерального университета.
Возвращение
Как-то утром Арина, собираясь по делам, в какой-то момент ощутила: ее чудесная наивная голубоглазая кошка Умка не крутится под ногами и не требует кормежки, как это бывает всегда. Не мявчет и не трется…Одна мысль вытеснила все остальные: где?!
Вспомнила, когда видела ее в последний раз –кормила вчера вечером, потом заезжала подруга, поболтали, она уехала. После пошла на боковую, подумала еще – вот животное, сытая и даже не подходит…
И вот – с утра тишина. Перерыла всю квартиру, звала-звала, побежала искать на улицу (кошечка «летчица» та еще), по пути прикрепив объявление о пропаже любимицы. И там нигде нет, облазила весь двор, заглянула в каждый угол. Истерика, слезы. Звонит маме, говорит, что Умка пропала, объясняет как. Мама выражает сдержанное расстройство и констатирует: на улице не выживет.Арина идет в слезах и явственно представляет себе это абсолютно доверчивое существо и понимает, что и правда – вряд ли выживет. Для нее машина – это что-то абсолютно статичное, люди всегда добрые и заботливые, если ее тискать дольше положенного, она не шипит и не орет, а лишь вопросительно непонимающе смотрит…
С этими мыслями девушка подошла к подъезду и увидела карандашом написанную поверх ее объявления надпись: «Кто потерял кошку, обр. в кв. 19». Арина сорвалась с места, побежала, перепрыгивая через ступеньку. Зовет питомца, а кошечка сидит на восьмом этаже – глаза «по пять рублей», шерсть дыбом, хвост к земле прижала.
Взяла ее на руки, пошли домой. Умка расположилась у хозяйки на коленках, урчит, обнюхивает дом, будто впервые здесь оказалась. Вот такое получилось возвращение блудного «попугая».
Главная ценность
Арина считает, что в человеке самое ценное – это человечность. Она сама, если видит, что кому-то плохо на улице, подходит и спрашивает: «Чем могу помочь?» Помнит, когда ей было лет эдак 15, шла по улице 10 мая утром и увидела, что ветерану стало плохо, у него был приступ эпилепсии. Люди шли мимо, а он лежал с пеной у рта. Девушка знала, что нужно делать с человеком в момент приступа. Приехала скорая, Арина поехала с фронтовиком в больницу, потому что тот ее об этом попросил. А когда ветерана отпустили, отвела его домой. Дедушка поил спасительницу чаем, а потом вдруг расплакался, сказал, что в это утро он понял, что рисковал своей жизнью на фронте ради таких, как Арина, людей. «Он рассказал мне всю свою жизнь, – вспоминает Арина. – Дядя Женя. Никогда не забуду».
Книга должна созреть, как плод
Наверное, каждый пишущий человек мечтает издать когда-нибудь свои творения. Арина по этому поводу размышляет так: «Мои стихи – это единственное по-настоящему мое, все остальное мне уже дали родители. Я считаю, что если это действительно нужно не только мне, люди должны дать мне знать об этом. Но понимаю, что никто мне ничего не должен. Я публикую свои произведения в контакте, на литературных сайтах, и люди их читают – те, которые хотят. Есть волшебная Аля Кудряшова, трогательная Вера Полозкова, которые вышли из Сети в бумажный, а потом и в человеческий мир. Это чудесные люди, талантливые, чувствующие, яркие. Я не берусь оценивать себя в этом плане, я просто есть – такая, какая есть. Я считаю, что издание стихов не должно ограничиваться брошюркой в 38 страниц, это должна быть книга, простая в оформлении, выверенная, тиражированная, проработанная внутри и снаружи. Это потребует довольно больших финансовых затрат, и я сейчас себе этого позволить не смогу. Это раз. А два – это то, что с изданием стихов на бумаге нужно будет-таки «называться поэтом». Кроме того, книга должна созреть. И еще. Перед любым сочинителем всегда стоит вопрос: что поставить во главу угла – свою жизнь или свое творчество? Я на этот вопрос со временем отвечаю прозаично – мне важнее, чтобы было хорошо мне и моим близким, и если я уйду с головой в стихи, они станут работой, и меня как таковой уже не останется. Я не могу этого допустить. Вспомним того же Есенина – он отдал себя стихам и сгорел. Я не хочу себе такой участи».
Как Арина сорвала аплодисменты в метро
Однажды, по обыкновению переходит Арина в час-пик с Новослободской на Менделеевку, играет в пингвинов, народу столько, что невозможно даже голову повернуть из стороны в сторону. Сплошные затылки и отдавленные ноги. Оценила ситуацию, достала айфон, посмотрела время, вычислила – успеет ли на работу к назначенному часу? Положила аппарат обратно в правый карман пуховика. К слову сказать, карманы на двух заклепках каждый, если закрыты обе – айфон не выпадает, чтобы их открыть, нужно приложить определенное усилие, то есть сделать это так, чтобы хозяйка пуховика не заметила, нельзя. Стоит себе Арина и вдруг замечает – справа от нее притулился парень лет 16-18, нормально одет по сегодняшним меркам, худощав, короче – ничем не примечателен.Через секунду понимает, что в ее правый карман аккуратненько так, но весьма настойчиво пробирается худощавая молодецкая рука… И ладно бы у девушки был какой-то крутой гаджет. Отреагировала молниеносно: схватила паршивца за большой палец, заломила так, что он не может в этой толкучке ни сбежать от объекта посягательств, ни вырваться. Девушка шепчет: «Руку убери…» Несостоявшийся воришка смотрит на Арину растерянным взглядом, сипит шепотом: «Отпусти». Арина вцепилась еще крепче, стоит, думает: тащить его к дежурному, писать заявление на него – доказательств ведь никаких, да и на работу надо. Но не проучить шанрапу нельзя.Парняга стоит, вырывается, Арина еще и ногтями вцепилась в шаловливую мякоть: «Не отпущу до тех пор, пока ты громко на всю эту толпу не скажешь «Я пытался украсть айфон, извините меня, пожалуйста, я больше так не буду»! Страдалец смотрит полуразъяренно, полуумоляюще: «Да пошла ты на…!»
Арина заламывает чужой палец еще сильнее: тот начинает подозрительно краснеть, потом отчаянно белеть.Бабаулька справа, слыша эту перепалку: «В мялицию яво, шуширу, в мялицию!» Мужик еще правее: «Да без толку, в армию его надо…» Короче, с третьего раза чувак выкрикнул на всю толпень честного народа: «Я пытался украсть айфон, извините меня, пожалуйста, я больше так не буду!». Громко выдал и с выражением. Отпустила его «поработительница уже около самого эскалатора. Он умчал на невероятных скоростях…
Приятнее всего было то, что мужичок слева не сказал ни слова, он просто… зааплодировал девушке. И спустя пару секунд вся эта толпа хлопала Арине, присвистывая!
Машина, которую холят и лелеют
Единственный человек, рядом с которым Арина уверенно чувствует себя в авто, это ее папа. Девушка говорит с теплотой: «Папа все мое детство провел на работе. Когда я просыпалась, он уже уходил на работу, когда ложилась спать – только возвращался с нее. Он всегда делал подарки своей семье: маме, моему брату и мне. И только никогда – себе».
Первый его подарок себе – автомобиль, было это лет 6-7 назад. Папа, когда остальные родственники куда-то уехали, открыл Арине большую тайну, сюрприз для всех: «Мы покупаем машину…» Это было огромным событием – долгожданным и неожиданным одновременно.
«Учился папа водить на вишневой «копейке» моего дедушки, – вспоминает наша героиня. – По сей день мы видим ее иногда на улицах города Альметьевска, где по-прежнему живут мои родители. Мы продавали ее с большой любовью и искренне искали на роль нового хозяина для нее заботливого человека.
Помню, как мы с папой выбирали цвет нашей будущей «Элантры» – долго смотрели, думали… И вот вернулись мама и брат, и чего мне стоило не проболтаться о том, какая красавица приедет к нам в ближайшие дни!»
Особенный день настал: после установки сигнализации, Журавлевы все вместе уселись в машину и поехали кататься и… встали на ближайшем перекрестке. Машина просто больше не хотела заводиться… В результате, приехали ответственные за сигнализацию и все починили, но первый торжественный момент был утерян.
«Элантра» служит до сих пор, теперь ее водит брат Арины. Машину холят и лелеют: первая в семье Журавлевых. Арина смеется: «Для меня же она –первая машина, за рулем которой я сама пыталась нажимать на педали».
Подготовил Владимир ГАРАНИН
18 Ноя 2013
0 Comments
Герой… хотя бы рубрики :)
Вчера я стала героем рубрики «Персона» казанского журнала «Автоклуб-Казань», кому интересно — вот интернет-версия материала.
За предложение поделиться своими маленькими историями и подготовку материала спасибо Владимиру Гаранину.
Идущий да обрящет
Арина Журавлева – поэтесса, лауреат премии «Галактика любви», ее стихи печатались в журнале «Идель» и «Казанском альманахе», координатор проектов и администратор Молодежного проекта «Танцующий город».
Арина Журавлева – поэтесса, лауреат премии «Галактика любви», ее стихи печатались в журнале «Идель» и «Казанском альманахе», координатор проектов и администратор Молодежного проекта «Танцующий город».
Родилась в городе Смела, недалеко от Киева, с 5 лет жила в Альметьевске, студенческие годы провела в Казани, сейчас живет в Москве.
Окончила факультет журналистики и социологии Казанского федерального университета.
Возвращение
Как-то утром Арина, собираясь по делам, в какой-то момент ощутила: ее чудесная наивная голубоглазая кошка Умка не крутится под ногами и не требует кормежки, как это бывает всегда. Не мявчет и не трется…Одна мысль вытеснила все остальные: где?!
Вспомнила, когда видела ее в последний раз –кормила вчера вечером, потом заезжала подруга, поболтали, она уехала. После пошла на боковую, подумала еще – вот животное, сытая и даже не подходит…
И вот – с утра тишина. Перерыла всю квартиру, звала-звала, побежала искать на улицу (кошечка «летчица» та еще), по пути прикрепив объявление о пропаже любимицы. И там нигде нет, облазила весь двор, заглянула в каждый угол. Истерика, слезы. Звонит маме, говорит, что Умка пропала, объясняет как. Мама выражает сдержанное расстройство и констатирует: на улице не выживет.Арина идет в слезах и явственно представляет себе это абсолютно доверчивое существо и понимает, что и правда – вряд ли выживет. Для нее машина – это что-то абсолютно статичное, люди всегда добрые и заботливые, если ее тискать дольше положенного, она не шипит и не орет, а лишь вопросительно непонимающе смотрит…
С этими мыслями девушка подошла к подъезду и увидела карандашом написанную поверх ее объявления надпись: «Кто потерял кошку, обр. в кв. 19». Арина сорвалась с места, побежала, перепрыгивая через ступеньку. Зовет питомца, а кошечка сидит на восьмом этаже – глаза «по пять рублей», шерсть дыбом, хвост к земле прижала.
Взяла ее на руки, пошли домой. Умка расположилась у хозяйки на коленках, урчит, обнюхивает дом, будто впервые здесь оказалась. Вот такое получилось возвращение блудного «попугая».
Главная ценность
Арина считает, что в человеке самое ценное – это человечность. Она сама, если видит, что кому-то плохо на улице, подходит и спрашивает: «Чем могу помочь?» Помнит, когда ей было лет эдак 15, шла по улице 10 мая утром и увидела, что ветерану стало плохо, у него был приступ эпилепсии. Люди шли мимо, а он лежал с пеной у рта. Девушка знала, что нужно делать с человеком в момент приступа. Приехала скорая, Арина поехала с фронтовиком в больницу, потому что тот ее об этом попросил. А когда ветерана отпустили, отвела его домой. Дедушка поил спасительницу чаем, а потом вдруг расплакался, сказал, что в это утро он понял, что рисковал своей жизнью на фронте ради таких, как Арина, людей. «Он рассказал мне всю свою жизнь, – вспоминает Арина. – Дядя Женя. Никогда не забуду».
Книга должна созреть, как плод
Наверное, каждый пишущий человек мечтает издать когда-нибудь свои творения. Арина по этому поводу размышляет так: «Мои стихи – это единственное по-настоящему мое, все остальное мне уже дали родители. Я считаю, что если это действительно нужно не только мне, люди должны дать мне знать об этом. Но понимаю, что никто мне ничего не должен. Я публикую свои произведения в контакте, на литературных сайтах, и люди их читают – те, которые хотят. Есть волшебная Аля Кудряшова, трогательная Вера Полозкова, которые вышли из Сети в бумажный, а потом и в человеческий мир. Это чудесные люди, талантливые, чувствующие, яркие. Я не берусь оценивать себя в этом плане, я просто есть – такая, какая есть. Я считаю, что издание стихов не должно ограничиваться брошюркой в 38 страниц, это должна быть книга, простая в оформлении, выверенная, тиражированная, проработанная внутри и снаружи. Это потребует довольно больших финансовых затрат, и я сейчас себе этого позволить не смогу. Это раз. А два – это то, что с изданием стихов на бумаге нужно будет-таки «называться поэтом». Кроме того, книга должна созреть. И еще. Перед любым сочинителем всегда стоит вопрос: что поставить во главу угла – свою жизнь или свое творчество? Я на этот вопрос со временем отвечаю прозаично – мне важнее, чтобы было хорошо мне и моим близким, и если я уйду с головой в стихи, они станут работой, и меня как таковой уже не останется. Я не могу этого допустить. Вспомним того же Есенина – он отдал себя стихам и сгорел. Я не хочу себе такой участи».
Как Арина сорвала аплодисменты в метро
Однажды, по обыкновению переходит Арина в час-пик с Новослободской на Менделеевку, играет в пингвинов, народу столько, что невозможно даже голову повернуть из стороны в сторону. Сплошные затылки и отдавленные ноги. Оценила ситуацию, достала айфон, посмотрела время, вычислила – успеет ли на работу к назначенному часу? Положила аппарат обратно в правый карман пуховика. К слову сказать, карманы на двух заклепках каждый, если закрыты обе – айфон не выпадает, чтобы их открыть, нужно приложить определенное усилие, то есть сделать это так, чтобы хозяйка пуховика не заметила, нельзя. Стоит себе Арина и вдруг замечает – справа от нее притулился парень лет 16-18, нормально одет по сегодняшним меркам, худощав, короче – ничем не примечателен.Через секунду понимает, что в ее правый карман аккуратненько так, но весьма настойчиво пробирается худощавая молодецкая рука… И ладно бы у девушки был какой-то крутой гаджет. Отреагировала молниеносно: схватила паршивца за большой палец, заломила так, что он не может в этой толкучке ни сбежать от объекта посягательств, ни вырваться. Девушка шепчет: «Руку убери…» Несостоявшийся воришка смотрит на Арину растерянным взглядом, сипит шепотом: «Отпусти». Арина вцепилась еще крепче, стоит, думает: тащить его к дежурному, писать заявление на него – доказательств ведь никаких, да и на работу надо. Но не проучить шанрапу нельзя.Парняга стоит, вырывается, Арина еще и ногтями вцепилась в шаловливую мякоть: «Не отпущу до тех пор, пока ты громко на всю эту толпу не скажешь «Я пытался украсть айфон, извините меня, пожалуйста, я больше так не буду»! Страдалец смотрит полуразъяренно, полуумоляюще: «Да пошла ты на…!»
Арина заламывает чужой палец еще сильнее: тот начинает подозрительно краснеть, потом отчаянно белеть.Бабаулька справа, слыша эту перепалку: «В мялицию яво, шуширу, в мялицию!» Мужик еще правее: «Да без толку, в армию его надо…» Короче, с третьего раза чувак выкрикнул на всю толпень честного народа: «Я пытался украсть айфон, извините меня, пожалуйста, я больше так не буду!». Громко выдал и с выражением. Отпустила его «поработительница уже около самого эскалатора. Он умчал на невероятных скоростях…
Приятнее всего было то, что мужичок слева не сказал ни слова, он просто… зааплодировал девушке. И спустя пару секунд вся эта толпа хлопала Арине, присвистывая!
Машина, которую холят и лелеют
Единственный человек, рядом с которым Арина уверенно чувствует себя в авто, это ее папа. Девушка говорит с теплотой: «Папа все мое детство провел на работе. Когда я просыпалась, он уже уходил на работу, когда ложилась спать – только возвращался с нее. Он всегда делал подарки своей семье: маме, моему брату и мне. И только никогда – себе».
Первый его подарок себе – автомобиль, было это лет 6-7 назад. Папа, когда остальные родственники куда-то уехали, открыл Арине большую тайну, сюрприз для всех: «Мы покупаем машину…» Это было огромным событием – долгожданным и неожиданным одновременно.
«Учился папа водить на вишневой «копейке» моего дедушки, – вспоминает наша героиня. – По сей день мы видим ее иногда на улицах города Альметьевска, где по-прежнему живут мои родители. Мы продавали ее с большой любовью и искренне искали на роль нового хозяина для нее заботливого человека.
Помню, как мы с папой выбирали цвет нашей будущей «Элантры» – долго смотрели, думали… И вот вернулись мама и брат, и чего мне стоило не проболтаться о том, какая красавица приедет к нам в ближайшие дни!»
Особенный день настал: после установки сигнализации, Журавлевы все вместе уселись в машину и поехали кататься и… встали на ближайшем перекрестке. Машина просто больше не хотела заводиться… В результате, приехали ответственные за сигнализацию и все починили, но первый торжественный момент был утерян.
«Элантра» служит до сих пор, теперь ее водит брат Арины. Машину холят и лелеют: первая в семье Журавлевых. Арина смеется: «Для меня же она –первая машина, за рулем которой я сама пыталась нажимать на педали».
Подготовил Владимир ГАРАНИН